Отрок. Богам — божье, людям — людское - Страница 81

— Забыли, чему учились?!! Уряд… — перед лицом свистнула стрела. Мишка присел и огляделся. Прямо перед ним, согнувшись, перезаряжал самострел младший урядник Никон. Ухватив парня за шиворот, Мишка ударил его шлемом о бревна тына, сам чуть не слетел с помоста от ответного удара локтем, двинул Никона головой в бревна еще раз и, развернув на себя, заорал в лицо:

— Говнюк!!! Где твоя пятерка?!! Как себя под стрелами вести надо?!!

— А? — Никон явно «не врубался» в ситуацию.

— Слушай мою команду! — начал подсказывать Мишка, надеясь, что знакомые обороты речи настроят младшего урядника на нужный лад. — Укрыться! По лучникам, поочередно, отрок… — Мишка оглянулся, вспоминая имя ближайшего стрелка.

— Отрок Симеон! — подхватил Никон — Встать, бей! Отрок Гавриил! Готов? Встать, бей. Головы ниже, обалдуи! Без команды не вылезать!

«Ну, раз ругается, значит, опомнился!».

Мишка двинулся дальше и почти сразу наткнулся на командира десятка урядника Ксенофонта. Тот склонился над одним из своих подчиненных, прижимающим к животу пробитую стрелой руку. Получив кулаком по шлему, суматошно оглянулся, начал выпрямляться и тут же ляшская стрела рванула его за бармицу так, что Мишке пришлось удерживать урядника от падения с помоста.

— Ксюха, урррод, забыл про десяток?!! — прорычал Мишка. — Гляди, как Никон командует!!!

— А? Да, я сейчас… десяток, укрыться! По лучникам, на четверть влево, расстояние семьдесят пять, младшим урядникам командовать поименно!!!

Где-то впереди тоже раздалась команда:

— Отрок Павел! Встать, бей! Отрок Илья, встать, бей!

«Так, вроде бы, начали соображать, а что там снаружи-то?».

Мишка начал приподниматься над краем тына и сразу же по шлему звонко ударил наконечник стрелы, пришлось схватиться за заостренную верхушку бревна, чтобы не упасть. Внезапно верхушка соседнего бревна с хрустом расселась, и из трещины выглянул наконечник арбалетного бота.

«Ух, блин… кажись, коллега нарисовался, ну-ка, где ты?»

Чуть левее того места, где был Мишка, среди лучников обнаружился здоровенный детина, который как раз натягивал тетиву арбалета (тоже здоровенного, вдвое длиннее, чем у отроков Младшей стражи). Полуприсев и нагнувшись он зацепил тетиву крючком, соединенным ремнем с поясом и начал выпрямляться, взводя арбалет. Окончательно выпрямиться ему не дал Мишкин болт, легко пробивший кожаную куртку с расстояния шагов в шестьдесят.

«Надо будет Кузьке показать, может и нам так же сделать… а дуга-то у него, похоже, металлическая, вот бы влепил он вам, сэр, если б точнее прицелился!».

Внезапно свист стрел над тыном прекратился, Мишка выглянул наружу и понял, что лучников опасаться больше не надо. Опричники и разведчики, засевшие на опушке леса слева от главных ворот Ратного, все-таки наладили под командой Стерва нормальную стрельбу. Болты летели из кустов практически непрерывно, а вот у Демьяна с командованием не ладилось — то густо, то пусто. Однако конных ляхов отроки, в пятьдесят самострелов, все же перебили — в седлах осталось всего трое. После этого отроки Стерва ударили в спину лучникам и те повалились, как кегли, успев ответить только тремя или четырьмя выстрелами по кустам.

— Встать!!! — заорал Мишка — По десяткам!!! Справа и слева по одному!..

— Бей! — хором подхватили урядники.

Пехотинцы с бревнами, уже почти добежавшие до тына, шарахнулись в сторону уже от одного только вида внезапно выросших над заостренными концами бревен воинов и нацеленных прямо в лицо самострелов, поэтому первые выстрелы отроков пропали зря — опять сказалась неопытность молодежи, а потом… Слева, от поворота дороги, раздался многоголосый рев и на поле боя (точнее сказать, избиения) ринулись конные ратники, возглавляемые воеводой Корнеем. Сам воевода Погорынский скакал впереди, в сверкающем шлеме, в развевающемся за плечами алом корзне, а за его спиной угрожающе склонялся вперед частокол копий. Отроки на заборолах разинули рты и уставились на это впечатляющее зрелище, позабыв обо всем.

Зато ляхи сориентировались мгновенно и рванули в единственном направлении, откуда не стреляли — в узость между западной стеной тына и лесной опушкой. К Мишкиному удивлению, часть лежащих на земле лучников поднялась на ноги и последовала за пехотинцами. То ли они были лишь легко ранеными, то ли изображали покойников, избегая выстрелов отряда наставника Стерва. Туда же устремились и оставшиеся в седлах трое всадников.

Мишка выждал, пока большая часть бегущих окажется перед западной стеной, и свистнул, давая команду отрокам в лесу и девкам на западных заборолах, потом сам собрался бежать туда же — как еще все у девок получится? Парни-то вон как облажались — стрелки позабыли о дисциплине, урядники о том, что должны командовать.

С чем, с чем, а с командованием у женского контингента все было в порядке. Услышав пронзительный голос Прошки, Мишка даже остановился и слегка приоткрыл рот. Прошка командовал, но как командовал!

— Танька-Дунька-Катька-Манька-Снежка-Любка-Фенька-Светка-Гунька-Полька-Стешка-Ленка… — частил он со скоростью пулемета системы «Максим», и в такт его выкриками раздавались щелчки девичьих самострелов. Мазали девки отчаянно — попадали, в лучшем случае, одним выстрелом из десятка — сказывалось отсутствие навыка стрельбы по движущейся мишени, к тому же, стреляли они только по самым ближним к ним ляхам.

«Чуть повыше бы прицел брать…»

Прошка, словно услышав мысли боярича, внес поправку, но не словами, а тоном — подняв частоту голоса почти до дисканта: